Ох, чувствовала моя жопа, что не стоит на обед в столовку идти. Ибо когда я оттуда вышла, опять с неба полило. А у меня кроссовки промокают :( Не потому, что плохие, а потому, что конструкция такая, беговые они. Зато зонтик хороший. Большой купол, а по нему акварельные люди идут по акварельному осеннему Парижу. Присмотрелась, не, на зонтике написано, что это Лондон. Но мне все равно больше нравится думать, что Париж.
Да, и трость. В смысле зонтик-трость. Окружающие удивляются, что, мол, неудобно с ним. А я именно к зонтам-тростям пристрастилась после выигранного…. Так, похоже, эта история стоит быть написана буковками.
В лето 2003 от Рождества Христова, работала я в видеопрокате. Туда я устроилась потому, что мне нужен был не полный рабочий день, чтобы за младшей сестренкой приглядывать. А на деле получилось, что четыре рабочих дня, с 9 утра и до четырех дня, я сидела и смотрела кино. И музыку слушала, потому, что кино надоедало, а в прокате не должно быть тихо. За это и оштрафовать могли, если вдруг начальник бы появился.
Надо сказать, что кроме радио Максимум, в прокате почему-то ловилась сплошная попса и говно. А смотреть по четыре-пять фильмов в день я могла только первые два месяца работы. Тогда я и пристрастилась слушать по утрам шоу Бачинского и Стиллавина. И была там такая игруха: некто берет фильм (или мультик или литературное произведение, но обычно все же фильм), и пересказывает его своими словами, можно стихами. А другой некто, дозваниваясь на радио должен угадать, что за фильм. Если угадает – приз его, если нет – приз автору пересказа. И разыгрывали там плолтенца.
Слушала я слушала, и подумала, а почему бы не выиграть плолтенце. Звонить на радио меня отучил опыт прошлых лет, когда мы с братом несколько месяцев, наверное, почти каждый день по часу звонили в программу по заявкам слушателей. Тем паче, что телефон в прокате был только сотовый, только для служебных звонков. Я решила НАПИСАТЬ. Если найду в почте текст – выложу. Потом получились у меня выходные, а потом пришло письмо, приходите, мол, за призом. Очень жалко, что не вышло послушать, как зачитали мое творение. Наверняка смешно было. Я-то решила, что письмо мое у них не меньше недели проваляется, а они его через два дня в эфир и запустили.
Как я туда добиралась, тоже историйка. Метро, сейчас не помню какое. Иду по улице (ну, я по карте все посмотрела, прежде чем идти). А улица возьми и сверни. А дом нужный, если верить карте, до этого поворота должен быть, слева. А слева только автозаправка, кусты и бетонный забор промзоны. Темно уже, ноябрь на дворе, а я после работы поехала. Стою как дурак, и спросить то не у кого. Вдруг из кустов, со стороны промзоны люди начали выходить. Я у них спросила. Оказывается мне в эту промзону и надо. А там, откуда люди выходят, проход есть, нет одной секции в заборе. Я туда сунулась, через какие-то рельсы перелезла, и вышла на плошадку такую приличную. Машины стоят, фонари горят, люди ходят. Нашла я нужное здание, позвонила по внутреннему телефону, и долго ждала на КПП в холле.
Пока ждала углядела ящик на стене прозрачный, для корреспонденции радио Максимум. Диски там какие-то лежали. А так совковый-пресовковый холл. Ну, и вынесли мне наконец зонтик. Темной синий, с логотипом. Трость. Я сначала расстроилась, невзрачный такой, да и неудобный, наверное. Но, дареному коню, как грицца. А потом ничего, привыкла…
Потом как-то ногу ушибла сильно, и шла, на него опираясь. Погнула чуток. Потом, на рюкзак вешала, чтобы в руке не нести. И в конце концов ногой зацепила неудачно. У него кончик уже сильно погнулся. А потом папаша решил его поправить, и сломал совсем. Три года с ним проходила, так и лежит теперь. Выбросить рука не поднимается, а починить нельзя, детали нигде нет.